Мать встретила его с распростертыми объятиями, но это было не удивительно. Она всегда любила своего сына и постоянно прощала ему любые ошибки, а если он куда-то уходил, встречала, будто он вернулся с войны. Она сразу заметила, как он исхудал, и побежала готовить ужин, сказав сыночку срочно принять ванну, переодеться в домашнее и спускаться и при этом добавила, что в его комнате она не была, поэтому там именно так, как было до его отъезда. Матери невозможно было объяснить, что он не исхудал, он просто занимается плаванием, поэтому стал немного стройнее.
Хотя мать Николаса, Ирма, была очень приятной женщиной, заботящейся о своем чаде, одно ему в ней не нравилось. Нет, не праздное любопытство, и не любовь к историям его детства, а ее взгляд на мир. Некоторые говорили, это дар, другие, что это психическое заболевание, но факт остается фактом – она делила мир на черное и белое и замечала только белое. Кроме, конечно же, одного помешательства – богачи. Она винила во всех бедах рабочего класса богатых людей, поэтому говорить, что он подружился с младшим сыном семьи, стоящей на втором месте по бюджету в мире (и это без двух братьев и сестры!). Пришлось сказать, что он в одной комнате с таким же первокурсником, что он – блондин, учится на режиссера в театре, о семье знает мало чего, потому как видятся они редко – не совпадают графики учебы. Он назвал имя – Рино, ведь кто мог бы догадаться, что это укорочено от «Ренард»?
Пару раз Николас встретился со своими старыми друзьями, но они тоже уезжали куда-то, в основном в горы. Поэтому он целыми днями сидел за столом в гостиной, разговаривал с матерью и начал смотреть какой-то аргентинский сериал, в котором девушка-школьница (внешне лет 25-30) забеременела от учителя и теперь пыталась скрыть этот факт от родителей и директора. В такой вот скукотище проходили дни, пока одним утром мать не оторвала Николаса от просмотра рекламы шампуня.
- Солнышко, тебе пришло письмо,- сказала она, держа в одной руке конверты, а во второй чашку чая.
- Что?- переспросил он.
- Тебе письмо. Тут не указан обратный адрес,- она удивленно посмотрела на конверт,- Написано «предъявителю паспорта». У тебя же номер 140479?
- Да,- кивнул он,- У меня.
Он неуверенно взял конверт. Мать пошла готовить завтрак, а парень медленно открыл желтый бумажный пакет. Печатные буквы, стандартные, ровные, безжизненные, распечатанные с компьютера. Из-за этого письмо сразу казалось сухим и бездушным.


Этот стих ты хотел услышать?
Привет, ты просил писать, вот я и пишу. Подлец, не дал адреса, пришлось узнавать твой паспортный номер, а ты хоть знаешь, сколько с этим мороки?



Стиль Ренарда. Николас улыбнулся. О нем не забывают.
- Что там, солнышко?
- Ничего, мама! Просто письмо от соседа по комнате.
- О… ну, ладно,- она тихо лепетала что-то себе под нос. Да, зря Николас поторопился сказать, что они не очень близкие друзья.

Не пишу обратный адрес, ведь всю почту проверяют, а я не хочу, чтобы кто-то знал, что я общаюсь с «простым смертным». Решил занять себя. Сестра заехала за мной несколькими днями после твоего отъезда, так что я давно уж дома. Да, в комнате, где я жил, ничего так и не изменилось, но в ней я не живу,- плохие воспоминания. Завтра приезжает брат, поэтому я наслаждаюсь тишиной и покоем. Сестрица сделала себе еще татуировку. Молодец, скоро на ней живого места не останется.

Николас улыбнулся.

Я с радостью отметил, что никаких изменений не произошло – экономка пытается меня соблазнить, отца не видно нигде, значит, он не изменился. Не поздоровался, не посмотрел на меня или на сестру. Ему как всегда наплевать на то, где мы и чем заняты. Я привык, но иногда обидно. Только что перебирал старые пластинки. Может, послушать? Глупо, наверное, слушать пластинки в развитом технологическом обществе, но почему бы и нет? В этом есть некая доля романтики. Новостей пока нет, так что письмо коротко. Буду писать. Передавай привет матери.
Всегда твой,
Ренард.

- Мам! Тебе привет от Рино!- крикнул Николас.
- Ой, спасибо, солнышко. Так что он пишет?- не оборачиваясь, спросила она.
Парень задумался.
- Пишет, что попал домой, всё в порядке к нему в гости приехала старшая сестра. Всё в норме. Стих прислал.
- Стих? Прочитай, пожалуйста!
Почему бы и нет? Николас прочитал стихотворение. Судя по всему, матери понравилось, она долго молчала, пока готовила что-то, а после сказала, что его друг пишет великолепно, и ему обязательно стоит издать свои стихи.
Следующее письмо пришло через три дня. Оно состояло из одного-единственного стиха.


Николас сидел за столом и читал, потягивая кофе из кружки. Да, Винс подсадил его на кофе. Стихи были прекрасными. Следующий день не обошелся без очередного письма. Наверное, как приложения ко вчерашнему, где не было не рифмованных строк. Было приятно осознавать, что о тебе помнят. Кажется, Рино каждый вечер пишет события дня и отсылает письмо. Угадывалась хронология.

Здорово, Николь! Как жизнь? Да, будто ты ответишь мне. Ничего не изменилось, разве что, брат приехал и теперь дом наполнился жизнью. Всегда слышен смех служанок, рычание сестрички, его веселая болтовня… а я сижу у себя в комнате. Сестра хотела заняться со мной кун-фу, чтобы хоть чему-то меня научить. Я отказался. Зачем это мне? Спасибо, сестрица, я не настолько слабый.
Не знаю, зачем, я открываю окна у себя в комнате, чтобы потом укутаться в теплое одеяло. Мне нравится это чувство защищенности, а может, я просто страдаю от безделья. Конечно, праздники ведь закончились. Хотя, и во время праздников не было ничего такого, о чем бы стоило говорить.
Знаешь, я, наверное, тебе подарю на день рождения компьютер. Да, и к Интернету подключу. Чтобы переписываться могли. А то мне ужасно скучно. Думаю, тебе тоже. Ну, хотя бы у тебя есть мать, которая тебя любит. А меня не любит никто. И никогда не любил. Нет, я не жалуюсь. Я привык. Братец поставил себе цель вырастить «идеального себя» во мне, сестрица просто чувствует ответственность, отец меня не знает, и знать не хочет, матери не было. Нет и девушки, как у тебя, которая бы меня любила. Меня самого, а не мое состояние, чтоб ему пусто было. Но, всё же, интересно, каково это, когда ты кому-то не безразличен? Когда встретимся, расскажи. Ты наверняка ощущаешь это, читая мое письмо.

Всегда твой,
Ренард.

Очередное письмо. Очередной стих.
Николас каждый раз искренне радовался этим печатным строкам.



Парень жил от письма к письму. Кажется, эти бумажечки с безжизненными печатными буквами, наполняли его жизнь… чем-то. У него сейчас не было рядом ни одного друга, а тот, который был так далеко и так близко, писал ему регулярно.

Сижу, слушаю Джорджа Майкла, и думаю о тебе. Глупо звучит, да? Но это правда. Гм, брат прочитал бы – спошлил. Ну и черт с ним, Николь! Я решил походить по нашему мэнору и почти заблудился. У нас есть солярий! Я этого не знал! Нужно было 13 лет прожить тут и не знать, что у нас есть, а чего нет! Надеюсь, я не сильно надоедаю тебе с этими письмами? В противном случае, можешь их не открывать. Просто выбрасывай и всё тут! Чего уж там? Я не в обиде, мне просто одиноко, посему общаюсь вот так, «виртуально».
Вчера ночью пошел в город. Да, я совсем отвык от общества. Посидел в кофейне. Купил себе шарф. В голову приходят бешеные идеи насчет того, чем заняться до конца каникул. Тебе лучше этого бреда не слышать.
Черт, а ведь еще целый месяц!
Брр, кажется, сестра с братом опять ссорятся. Пойду разнимать. Пока, Николь.

Всегда твой,
Ренард.